«Одна из любимых игрушек церковных либералов - сказка про то, что прп.
Исаак Сирин был будто бы несторианином, поскольку принадлежал к Церкви
Персии, которая обозначается как несторианская. И отсюда выводятся сразу
несколько милых сердцу либерала выводов - что Церковь ошибается и ее
преданию грош цена, что еретики могут спастись и т.п. При этом
несторианство прп. Исаака подается как то, что "наука доказала", с
киванием на мнения западных исследователей.
В действительности, конечно, никаким несторианином прп. Исаак не был. И то, что некорректно называть его несторианином, сейчас признают даже западные исследователи. Чтобы не быть голословным, приведу слова Даны Миллер, сиролога из Фордхэмского университета: "Святого Исаака называли и до сих пор обычно называют "несторианским епископом Ниневии", равно как и Церковь Персии того времени "несторианской". [... Между тем в то время] доктрины Нестория не были переданы богословию Церкви Персии, творения Феодора Мопсуэстийского были известны ей лишь частично и в несовершенных переводах, и она по большей части не имела сведений о том, что его сочинения стали причиной споров в грекоязычном мире, [мы также показали,] что крайности монофизитства были причиной такой позиции Церкви Персии, которая допускает несторианскую интерпретацию, в частности, осторожность в употреблении термина "Богородица" во избежание монофизитского теопасхизма, хотя она исповедовала при этом, что Христос был истинным Богом и истинным человеком, [мы показали,] что она сохраняла братские отношения с Византией, и в ней не было общего и утвержденного противления IV Вселенскому собору, которое бы создало окончательное разделение между Церковью Персии времен св. Исаака и "Халкидонской" Церковью, как это было в случае монофизитов, для которых отказ от Халкидонского Собора стал определяющим элементом их идентичности. Коротко говоря, та Церковь Персии, к которой принадлежал св. Исаак, не была ни еретической в богословии, ни раскольнической на практике". Miller D. R. A Brief Historical and Theological Introduction to the Church of Persia to the End of the Seventh Century // "Ascetical Homilies of Saint Isaac the Syrian", Brookline, MA, 2011. Рp. 74-75. Да, к средневековью Церковь Персии стала полностью несторианской, но прежде чем это произошло, минуло несколько столетий, на протяжении которых она не была еще полностью отделена от Православной Церкви. Подобным образом и filioque на Западе появилось и постепенно распространялось за века до того, как стало одним из оснований к окончательному разрыву Западной Церкви и Православной. Безусловно, во время этого промежуточного периода в Персидской Церкви были те, кто верил и учил по-несториански, но были и те, кто верил и учил по-православному. Доподлинно известно, что принадлежавший к этой же Церкви епископ Мартирий Сахдона, старший современник прп. Исаака, был православным и сторонником Халкидонского собора, что послужило поводом к враждебным против него действиям со стороны несториански настроенных епископов. Если Мартирий мог оставаться православным, то почему прп. Исаак не мог? Собственно, сами тексты прп. Исаака не дают оснований считать его сознательным и убежденным несторианином. И это, насколько можно судить по переводам, касается не только греческого варианта, но и сирийского оригинала. Наконец, невозможно игнорировать то, что даже несторианские источники, сообщающие о прп. Исааке Сирине, указывают его как "неформат" для их среды. В сочинении «Ketaba de Nakfuta», говорится, что когда он подвизался в монастыре Раббана Шабура, святой Исаак «сказал три вещи, которые не были приняты общиной» и которые вызвали негодование у епископа Даниила из Бет Гармая (Wensinck A.J. Mystic Treatises by Isaac of Nineveh. Amsterdam, 1923. P. XVIII). Что именно за "три вещи" не уточняется, но вполне возможно, что как и в случае Мартирия, недовольство несториански настроенного епископа и монахов было вызвано православным исповеданием прп. Исаака. В любом случае важно отметить, что несторианский историк воспринимал его как того, кто не вписывался в их среду. Хотя, безусловно, прп. Исаак был очень известным и авторитетным подвижником, творения которого весьма уважались и в Персидской Церкви последующих веков. Все, что имеют либералы для обоснования своей сказки, это цепочка предположений: "Мы предполагаем, что Церковь Персии в VII веке была полностью несторианской, мы предполагаем, что прп. Исаак к ней принадлежал, и поэтому мы предполагаем, что он непременно был несторианином". Вот и все "доказательство", больше ничего. Насколько эти предположения соотносятся с историческими свидетельствами и взглядами современных сирологов, можете судить сами в свете приведенных выше цитат. Про то, что они не соотносятся с православным преданием я не говорю подробно, так как это очевидно. Известно свидетельство того, что, в частности, старец Паисий Святогорец категорически отрицал "несторианство" прп. Исаака Сирина, и что сам прп. Исаак являлся ему и, засвидетельствовав свое православие, добавил: "действительно, в той области, где я был епископом, была распространена несторианская ересь, но я с ней боролся". Я привожу это не как научное свидетельство, а как свидетельство духовного предания Церкви. Понятно, что либералам старец Паисий не указ и в его видения они не верят. Но лично для меня было удивительным совпадение того, что сказал в этом видении прп. Исаак с историческими свидетельствами, о которых старец Паисий не мог знать. Ведь как раз активная и неравная борьба с несторианским влиянием прекрасно объясняет и загадочную скорую отставку св. Исаака с Ниневийской кафедры и недовольство его высказываниями в монастыре Раббана Шабура. Стоит напоследок еще сказать про "новооткрытый второй том" прп. Исаака. Я, как и многие другие, не признаю, что автором этих текстов является прп. Исаак. О причинах я писал еще десять лет назад, но хотел бы к сказанному тогда добавить сейчас несколько слов. Нередко дело представляют таким образом, что будто бы именно потому православные не признают второго тома, что там проповедуются взгляды о спасении всех, осужденные как ересь на многих соборах. Это, безусловно, важно, но лично для меня не это было определяющим. Когда вышел так называемый "второй том", я недавно закончил чтение "первого тома", т.е. творений прп. Исаака, сохраненных преданием Православной Церкви. И вот я купил новую книгу и с предвкушением той же радости, что получил от известных творений святого, приступил к чтению "новооткрытых". Проповедь ереси "всеспасения" там содержится в заключительных главах, но задолго до того, как я до них дошел, я стал чувствовать, что здесь "что-то не то". Это просто другой автор. По духу, по общей направленности, по темам, по характеру богословствования - все другое. Одни и те же вопросы на страницах первого и второго тома решаются совершенно противоположным образом и исходя из разных предпосылок. Прп. Исаак Сирин предстает в своих известных творениях как мистик, т.е. практический богослов - богослов молитвы и аскезы. Автор "второго тома" - богослов-теоретик. Что интересно, это различие двух корпусов текстов бросилось в глаза не только мне, - даже переводчик "второго тома", владыка Иларион, упоминает о нем, но не заостряет внимания. А вот для меня это стало определяющим. Автор первого тома предстает как более глубокий, молитвенный человек, чем автор второго тома. Если бы тома поменять местами, еще можно было бы предположить внутренний рост автора, но в настоящем виде, когда второй позиционируется как продолжение первого, это невозможно. Это просто разные авторы, они были бы разными, даже если убрать из второго тома те соблазнительные высказывания о всеспасении. Таковы были мои впечатления от знакомства с этими текстами.»
В действительности, конечно, никаким несторианином прп. Исаак не был. И то, что некорректно называть его несторианином, сейчас признают даже западные исследователи. Чтобы не быть голословным, приведу слова Даны Миллер, сиролога из Фордхэмского университета: "Святого Исаака называли и до сих пор обычно называют "несторианским епископом Ниневии", равно как и Церковь Персии того времени "несторианской". [... Между тем в то время] доктрины Нестория не были переданы богословию Церкви Персии, творения Феодора Мопсуэстийского были известны ей лишь частично и в несовершенных переводах, и она по большей части не имела сведений о том, что его сочинения стали причиной споров в грекоязычном мире, [мы также показали,] что крайности монофизитства были причиной такой позиции Церкви Персии, которая допускает несторианскую интерпретацию, в частности, осторожность в употреблении термина "Богородица" во избежание монофизитского теопасхизма, хотя она исповедовала при этом, что Христос был истинным Богом и истинным человеком, [мы показали,] что она сохраняла братские отношения с Византией, и в ней не было общего и утвержденного противления IV Вселенскому собору, которое бы создало окончательное разделение между Церковью Персии времен св. Исаака и "Халкидонской" Церковью, как это было в случае монофизитов, для которых отказ от Халкидонского Собора стал определяющим элементом их идентичности. Коротко говоря, та Церковь Персии, к которой принадлежал св. Исаак, не была ни еретической в богословии, ни раскольнической на практике". Miller D. R. A Brief Historical and Theological Introduction to the Church of Persia to the End of the Seventh Century // "Ascetical Homilies of Saint Isaac the Syrian", Brookline, MA, 2011. Рp. 74-75. Да, к средневековью Церковь Персии стала полностью несторианской, но прежде чем это произошло, минуло несколько столетий, на протяжении которых она не была еще полностью отделена от Православной Церкви. Подобным образом и filioque на Западе появилось и постепенно распространялось за века до того, как стало одним из оснований к окончательному разрыву Западной Церкви и Православной. Безусловно, во время этого промежуточного периода в Персидской Церкви были те, кто верил и учил по-несториански, но были и те, кто верил и учил по-православному. Доподлинно известно, что принадлежавший к этой же Церкви епископ Мартирий Сахдона, старший современник прп. Исаака, был православным и сторонником Халкидонского собора, что послужило поводом к враждебным против него действиям со стороны несториански настроенных епископов. Если Мартирий мог оставаться православным, то почему прп. Исаак не мог? Собственно, сами тексты прп. Исаака не дают оснований считать его сознательным и убежденным несторианином. И это, насколько можно судить по переводам, касается не только греческого варианта, но и сирийского оригинала. Наконец, невозможно игнорировать то, что даже несторианские источники, сообщающие о прп. Исааке Сирине, указывают его как "неформат" для их среды. В сочинении «Ketaba de Nakfuta», говорится, что когда он подвизался в монастыре Раббана Шабура, святой Исаак «сказал три вещи, которые не были приняты общиной» и которые вызвали негодование у епископа Даниила из Бет Гармая (Wensinck A.J. Mystic Treatises by Isaac of Nineveh. Amsterdam, 1923. P. XVIII). Что именно за "три вещи" не уточняется, но вполне возможно, что как и в случае Мартирия, недовольство несториански настроенного епископа и монахов было вызвано православным исповеданием прп. Исаака. В любом случае важно отметить, что несторианский историк воспринимал его как того, кто не вписывался в их среду. Хотя, безусловно, прп. Исаак был очень известным и авторитетным подвижником, творения которого весьма уважались и в Персидской Церкви последующих веков. Все, что имеют либералы для обоснования своей сказки, это цепочка предположений: "Мы предполагаем, что Церковь Персии в VII веке была полностью несторианской, мы предполагаем, что прп. Исаак к ней принадлежал, и поэтому мы предполагаем, что он непременно был несторианином". Вот и все "доказательство", больше ничего. Насколько эти предположения соотносятся с историческими свидетельствами и взглядами современных сирологов, можете судить сами в свете приведенных выше цитат. Про то, что они не соотносятся с православным преданием я не говорю подробно, так как это очевидно. Известно свидетельство того, что, в частности, старец Паисий Святогорец категорически отрицал "несторианство" прп. Исаака Сирина, и что сам прп. Исаак являлся ему и, засвидетельствовав свое православие, добавил: "действительно, в той области, где я был епископом, была распространена несторианская ересь, но я с ней боролся". Я привожу это не как научное свидетельство, а как свидетельство духовного предания Церкви. Понятно, что либералам старец Паисий не указ и в его видения они не верят. Но лично для меня было удивительным совпадение того, что сказал в этом видении прп. Исаак с историческими свидетельствами, о которых старец Паисий не мог знать. Ведь как раз активная и неравная борьба с несторианским влиянием прекрасно объясняет и загадочную скорую отставку св. Исаака с Ниневийской кафедры и недовольство его высказываниями в монастыре Раббана Шабура. Стоит напоследок еще сказать про "новооткрытый второй том" прп. Исаака. Я, как и многие другие, не признаю, что автором этих текстов является прп. Исаак. О причинах я писал еще десять лет назад, но хотел бы к сказанному тогда добавить сейчас несколько слов. Нередко дело представляют таким образом, что будто бы именно потому православные не признают второго тома, что там проповедуются взгляды о спасении всех, осужденные как ересь на многих соборах. Это, безусловно, важно, но лично для меня не это было определяющим. Когда вышел так называемый "второй том", я недавно закончил чтение "первого тома", т.е. творений прп. Исаака, сохраненных преданием Православной Церкви. И вот я купил новую книгу и с предвкушением той же радости, что получил от известных творений святого, приступил к чтению "новооткрытых". Проповедь ереси "всеспасения" там содержится в заключительных главах, но задолго до того, как я до них дошел, я стал чувствовать, что здесь "что-то не то". Это просто другой автор. По духу, по общей направленности, по темам, по характеру богословствования - все другое. Одни и те же вопросы на страницах первого и второго тома решаются совершенно противоположным образом и исходя из разных предпосылок. Прп. Исаак Сирин предстает в своих известных творениях как мистик, т.е. практический богослов - богослов молитвы и аскезы. Автор "второго тома" - богослов-теоретик. Что интересно, это различие двух корпусов текстов бросилось в глаза не только мне, - даже переводчик "второго тома", владыка Иларион, упоминает о нем, но не заостряет внимания. А вот для меня это стало определяющим. Автор первого тома предстает как более глубокий, молитвенный человек, чем автор второго тома. Если бы тома поменять местами, еще можно было бы предположить внутренний рост автора, но в настоящем виде, когда второй позиционируется как продолжение первого, это невозможно. Это просто разные авторы, они были бы разными, даже если убрать из второго тома те соблазнительные высказывания о всеспасении. Таковы были мои впечатления от знакомства с этими текстами.»
2 комментария:
Браво.
Браво.
Отправить комментарий